Анна Кулешова

На днях в открытый доступ было выложено исследование «Антиплагиата», проведенное на данных Научной электронной библиотеки eLIBRARY.ru, выявившее 70 407 случаев дублирования публикаций в российских научных изданиях. Подробная информация об исследовании приведена в ScienceDirect, и значительная часть собранных текстов представляет собой примеры неэтичного дублирования. Что означают полученные цифры и что делать университетам, авторам и журналам с этой информацией?

Исследование получилось беспрецедентным, аналогов ему в мире пока нет. Но не потому, что в мире нет недобросовестного дублирования статей или недобросовестных авторов. Уникальность исследования обусловлена особенностями базы НЭБ, для которой длительное время был характерен низкий уровень требований на входе — туда выгружались российские научные журналы самого разного уровня. Так что пока нельзя достоверно сказать, лучше или хуже отечественная ситуация по параметру количества дублирующих публикаций относительно других стран. Да, еще один ключевой момент: западные исследования обычно сравнивают дубли по библиографии, а в настоящем исследовании сравнение шло по текстам статей.

Важно не забывать, что не всякая дублирующая статья плоха. Бывают добросовестные дублирования, связанные с переводом на другой язык, расширением читательской аудитории (когда один текст публикуется, например, в социологическом и медицинском журналах). Однако все подобные случаи отличает наличие ссылки на предыдущую публикацию, такие материалы не вводят в заблуждение относительно новизны и оригинальности текста.

Недобросовестные дублирующие публикации появляются по конкретным причинам. Например, автор хочет создать иллюзию приращения научного знания, «накрутить» наукометрические показатели, обмануть работодателя или грантодателя (отчитавшись одной статьей вместо нескольких)… И всё это в конечном счете ведет к искажениям в метааналитических исследованиях, в наукометрических показателях, к ненужной перегрузке редакторов и рецензентов и нарушает авторские права.

Статистика появления дублирующих публикаций показывает, что их интенсивность коррелирует с повышением требований университетов к публикационной активности своих сотрудников. То есть в ряде случаев появление подобных текстов можно расценить как своего рода результат провокации на преступление со стороны системы образования. Не имея ресурсов на написание полноценных научных статей, авторы вынужденно выбирали путь наименьшего сопротивления, отчитываясь дублирующими статьями. Это, конечно, не оправдывает, но объясняет произошедшее.

При этом мы видим некоторый спад в количестве таких статей, начиная с 2017 года. Возможно, он связан с тем, что в этом году усилиями Совета по этике научных публикаций в России впервые была введена практика ретрагирования статей, содержащих дублирования, плагиат, фальсификации и фабрикации. Возможно, это тот самый случай, когда низовая гражданская инициатива сработала эффективнее, чем государственные механизмы. Повторный анализ позволит подтвердить или опровергнуть данную гипотезу (рис. 1).

Рис. 1

Отмечу, что не только ученые и преподаватели являются инициаторами появления таких дублирующих статей, — иногда журналы, испытывая дефицит материалов, публикуют понравившиеся тексты из других изданий, не информируя об этом автора. В таком случае материал достаточно легко ретрагировать (указав в качестве основания отзыва статьи нарушение норм этики научных публикаций со стороны журнала), поскольку договор с автором на публикацию не заключался.

В качестве примера недобросовестных дублирований, выявленных в ходе исследования «Антиплагиата», приведу два случая. Первый — двадцать семь статей со средним пересечением текста в 83,55% с одним общим соавтором — С.А. Владимировым. Все статьи опубликованы в разных научных журналах, в 6 из 27 статей присутствуют соавторы. Так как тексты всех 27 опубликованных статей отличаются незначительно, то случаи соавторства можно отнести к приписному или подарочному авторству, то есть к нарушениям норм научной этики (рис. 2).

Рис. 2

И еще один кейс. Шестнадцать статей со средним пересечением текста 89,43%. У всех статей один автор — С. Г. Соловьев, они опубликованы в разных журналах, две из них вышли в 2017 году, остальные — в 2016 году (рис. 3).

Рис. 3

Какие же выводы стоит сделать авторам, журналам и университетам при анализе 70 тыс. выявленных случаев дублирования статей?

Во-первых, стоит поблагодарить авторов исследования. Работу по выявлению дублирований надо было провести давно, и полученные данные — серьезная помощь и опора для всех, кто заинтересован в улучшении ситуации в российской науке и образовании.

Во-вторых, важно вдумчиво проанализировать случаи, касающиеся вас лично (если вы нашли свое имя в этой базе), ваших университетов или журналов, понять, что за ними стоит. Недопустимо ответственность перекладывать с человека на машину. Доверяем, но проверяем. Компьютерный поиск и сравнение выявляют только объем повтора текста, но интерпретация и анализ остаются за человеком.

В-третьих, подтвержденные недобросовестные дублирующие публикации стоит ретрагировать. Это будет полезно сразу в двух смыслах: продемонстрирует здоровое отношение всех акторов (допущенная ошибка исправляется) и поможет снизить наукометрические искажения.

В-четвертых, важно осознать, что с открытыми данными будут работать все — от «Диссернета» до составителей рейтингов университетов, журналов и пр. Если университеты и журналы по своей инициативе не займутся ретрагированием дублирующих публикаций, то это будет определенным образом характеризовать их: им либо безразлична собственная репутация, либо безынтересны наука как таковая, информационный шум, создаваемый дублирующими текстами, разного рода искажения.

В-пятых, если вы являетесь представителем университета, принимающим управленческие решения, и имена ваших сотрудников оказались в этой базе данных, то стоит ответить на вопрос «почему?». Почему во вверенном вам университете ситуация по нарушениям этики научных публикаций именно такая, а не другая? Что мотивирует ваших сотрудников на неэтичное поведение? Поощряется ли этичное? Допустим, если один сотрудник напишет десять плохих статей, а другой — одну хорошую, с кем вы продлите контракт и кому доплатите за публикации?

В-шестых, ни в коем случае не разворачивала бы карательные кампании против журналов, авторов и университетов, попавших в эту базу. С одной стороны, это лишь вершина айсберга, мы еще многое не знаем про другие издания, учебные заведения и авторов; с другой — важно помнить, что цель подобных исследований — не наказание, а исправление ошибок.

And the last but not the least. В современном мире от людей требуются высокие социальные компетенции по многим и многим направлениям. Если вы родитель, то вам приходится разбираться в вопросах здоровья и образования, если вы издатель или автор — самостоятельно следить за обновлениями в международных стандартах, изменением практик. Но, на мой взгляд, родителем быть тяжелее, ведь на помощь авторам и издателям могут прийти Совет по этике научных публикаций, «Диссернет», Комиссия РАН по противодействию фальсификации научных исследований, Общество научных работников, РИНЦ и многие другие проекты и инициативы, содействующие развитию цивилизованной научной сферы в нашей стране. Улучшение ситуации с этикой науки и публикационной этикой — задача всего сообщества. Давайте работать над ней вместе.

Анна Кулешова, социолог, член Комиссии РАН по противодействию
фальсификации научных исследований и Совета по этике научных публикаций